Критическая традиция началась с Коперника. Это привело непосредственно к работе Тихо Браге, который измерил положения звезд и планет более точно, чем кто-либо до него. Но одни измерения не могли сделать выбор между Коперником и Птолемеем, а Тихо настаивал на том, что Земля неподвижна. Коперник действительно убедил Тихо перенести центр вращения всех других планет к Солнцу. Для этого ему пришлось отказаться от аристотелевских кристаллических сфер, которые в противном случае столкнулись бы друг с другом. Тихо также поставил под сомнение аристотелевскую доктрину о небесном совершенстве, поскольку, когда в 1570-х годах появились комета и новая звезда, Тихо показал, что они обе находятся над сферой Луны. Возможно, наиболее серьезные критические удары были нанесены Галилеем после изобретения телескопа. В краткой последовательности он объявил, что на Луне есть горы, спутники, обращающиеся вокруг Юпитера, и пятна на Солнце. Более того, Млечный Путь состоял из бесчисленных звезд, о существовании которых никто не подозревал, пока их не увидел Галилей. Здесь прозвучала критика, которая ударила по самым корням системы мира Аристотеля. наука

В то же время, когда Галилей изучал небеса с помощью своего телескопа, в Германии Иоганн Кеплер исследовал их своим разумом. Точные наблюдения Тихо позволили Кеплеру обнаружить, что Марс (и, по аналогии, все другие планеты) вращается вовсе не по кругу, а по эллипсу, причем Солнце находится в одном фокусе. Эллипсы связали все планеты вместе в великой гармонии Коперника. Кеплеровский космос был совершенно не аристотелевским, но Кеплер скрыл свои открытия, похоронив их в почти непроницаемой латинской прозе в серии работ, которые не получили широкого распространения.

Чего Галилей и Кеплер не смогли предложить, хотя и пытались, так это альтернативы Аристотелю, которая имела такой же смысл. Если Земля вращается вокруг своей оси, то почему объекты не слетают с нее? И почему предметы, сброшенные с башен, не падают на запад, когда Земля вращается под ними на восток? И как это возможно, чтобы Земля, подвешенная в пустом пространстве, обращалась вокруг Солнца — по кругам или эллипсам — без того, чтобы что-либо ее толкало? Ответы ждали долго.

Галилей атаковал проблемы вращения Земли и ее вращения с помощью логического анализа. Тела не улетают с Земли, потому что на самом деле они не вращаются быстро, хотя их скорость высока. При оборотах в минуту любое тело на Земле движется очень медленно и, следовательно, имеет небольшую тенденцию к отлету. Тела падают к основанию башен, с которых их сбрасывают, потому что они разделяют с башней вращение Земли. Следовательно, тела, уже находящиеся в движении, сохраняют это движение, когда добавляется другое движение. Таким образом, Галилей вывел, что шар, сброшенный с верхушки мачты движущегося корабля, упадет у основания мачты. Если бы шару было позволено двигаться в горизонтальной плоскости без трения, он продолжал бы двигаться вечно. Следовательно, заключил Галилей, планеты, однажды придя в круговое движение, продолжают двигаться по кругам вечно. Следовательно, орбиты Коперника существуют. Галилей никогда не признавал эллипсы Кеплера; сделать это означало бы отказаться от своего решения проблемы Коперника.

Кеплер понял, что существует реальная проблема с движением планет. Он пытался решить ее, обратившись к единственной силе, которая казалась космической по своей природе, а именно к магнетизму. Уильям Гилберт в 1600 году показал, что Земля является гигантским магнитом, и Кеплер ухватился за этот факт. Кеплер утверждал, что магнитная сила исходит от Солнца и вращает планеты по их орбитам, но он так и не смог дать количественную оценку этой довольно расплывчатой и неудовлетворительной идее.

К концу первой четверти 17 века аристотелизм быстро умирал, но не было удовлетворительной системы, которая заняла бы его место. Результатом стало настроение скептицизма и беспокойства, поскольку, как выразился один наблюдатель, “Новая философия ставит под сомнение все”. Именно этот пробел в значительной степени обусловил успех довольно грубой системы, предложенной Рене Декартом. Декарт использовал материю и движение для объяснения всего с помощью механических моделей природных процессов, хотя он предупреждал, что такие модели, вероятно, устроены не так, как работает природа. Они предоставили просто “вероятные истории”, которые казались лучше, чем вообще никакого объяснения.

Вооруженный материей и движением, Декарт атаковал основные проблемы Коперника. Декарт утверждал, что тела, однажды пришедшие в движение, продолжают двигаться по прямой линии до тех пор, пока они не будут отклонены от этой линии ударом другого тела. Все изменения движения являются результатом таких воздействий. Следовательно, шар падает у подножия мачты, потому что, если в него не ударит другое тело, он продолжает двигаться вместе с кораблем. Планеты движутся вокруг Солнца, потому что их окружают водовороты тонкой материи, заполняющей все пространство. Подобные модели могли бы быть построены для объяснения всех явлений; аристотелевскую систему можно было бы заменить картезианской. Однако существовала одна серьезная проблема, и ее хватило, чтобы свергнуть картезианство. Декартовы материя и движение не имели цели, и философия Декарта, похоже, не нуждалась в активном участии божества. Картезианский космос, как позже выразился Вольтер, был подобен часам, которые были заведены при сотворении мира и продолжают тикать вечно.